— Анель! — возмутилась мама. — Что за недостойное поведение? Ох, наверное, это кризис беременности третьего триместра! Ты становишься совершенно неуправляемой!

— И не надо мной управлять. Я сама с собой неплохо управляюсь, — улыбнулся я.

— Об этом мы потом поговорим… Но, Неля… Я знаю этого мужчину! Я видела фотографии с твоего корпоратива! Это же твой начальник!

— Совершенно верно, мама.

— Служебный роман? Это возмутительно!.. — тихо сказала мама Анель. — Надеюсь, что об этом никто не узнает.

— Не вижу ничего возмутительного! Филипп — лучший мужчина из всех! — я решил не скупиться на комплименты.

Разумеется, исключительно для того, чтобы мама Анель поняла: ей тут ничего не светит. Не подвинусь.

— Анель, солнышко! Я же воспитывала тебя совсем не такой. Я взращивала в тебе порядочность, правильность, бескорыстность!.. — начала нудеть мама. — А ты перечёркиваешь всё это! Ох, ты меня так расстроила. Сначала беременность без мужа… Ребёнок без отца! Теперь роман с начальством!..

— Мама! — решительно заявил я. — Если ты не в курсе, меня сейчас расстраивать нельзя. А ты меня жутко расстраиваешь, думая, что я неспособна устроиться в этой жизни и выбрать себе достойного человека. Я не стану тебе ничего доказывать…

Мама Анель порывалась что-то сказать. Но я перебил:

— Оправдываться, тем более, не стану. Вопрос с Филом — решёный. Обсуждению и, тем более, осуждению он не подлежит. Сегодня я переезжаю жить к Филу!..

— О боже! — прижала руки к груди мама. — Но если ты ошибёшься?

— Девочка выросла и имеет право на собственные ошибки!.. А теперь я хочу чаю… — сказал я, направляюсь в кухню.

Маме Анель пришлось проглотить свой язык и прошествовать на кухню следом за мной. На кухне Анель активно обсуждала со своим отцом экологическую катастрофу края, откуда мы недавно вернулись. Ага, вот откуда у моей девочки такой высокий уровень сознательности!

— Соскучилась! — заявил я и уселся на колени к Анель. Анель опешила, но всё же приобняла меня одной рукой.

Остаётся надеяться, что твёрдый член не станет упиратьсямне в задницу.

Родители Анель посидели ещё немного и только потом уехали. Мама была в глубоком трансе и недоверчиво смотрела на Анель в мужском теле.

Я понял, что Вольный Филипп — не самый желанный кандидат в зятья.

Ничего, привыкайте, будущая дорогая тёща.

Я нравлюсь далеко не всем, но мне от этого ни горячо, ни холодно.

Мне откровенно говоря, по хрен. Главное, чтобы Нельке я нравился. Дальше — хоть потоп…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

=43. Филипп

Едва мы выпроводили родителей из квартиры Анель, как я почувствовал, что меняхлопнули по заднице мужской ладонью. Я едва не подпрыгнул на месте от неожиданности и возмущенно посмотрел на Анель.

— Что за шуточки?

— То же самое я хочу спросить у тебя, Фил! — заявила Анель и пригрозила пальцем. — Это тебе за то, что самовольничал и очень неуважительно говорил с моей мамой!

— Твоя мама — это…

Договорить я не успел. Анель быстро поцеловала меня в губы и отодвинулась.

— А это за то, что не дал ей разохаться! — довольно произнесла Анель.

— Кнут и пряник? — произнёс я, чувствую, что щёки Анель… опять покраснели. — Я очень люблю пряники, Неля! Почему их так мало?

— Их именно столько, сколько ты заслужил!

— А ещё я освободил тебя от какого-то неизвестного Савелия! — сказал я, чувствуя себя питомцем, выклянчивающим угощение.

— Да! И тут же «обрадовал» маму, что ты — мой спутник на всю оставшуюся жизнь! — рассмеялась Анель.

— Собирай вещи, хохотушка! У тебя отличное настроение?

— Первый раз вижу, чтобы мама так быстро перестала читать нотации! — весело заявила Анель и даже не стала пререкаться, начала складывать вещи в большущий чемодан.

— Твоя мама — зануда?

— Ну-у-у…

— Зануда! — хмыкнул я.

— Иногда. Когда я веду себя не так, как она планировала. Но вообще, я её часто расстраиваю.

— Не может этого быть! — уверенно заявил я. — Ты — лучшая дочь, паинька! Ты — само совершенство!

— Не совсем так, Фил! — вздохнула Анель. — Взять даже моё место работы и должность!

— А что с ним не так? — нахмурился я.

— Как что? — округлила глаза Анель. — Я же отличница, у меня красный диплом, переводчик! По мнению мамы, я должна была работать где-нибудь в посольстве, причём сразу же на крутой должности! А я в офисе отвечаю на звонки, перекладываю бумажки и варю кофе боссу. И лишь изредка занимаюсь тем, на что училась. Перевожу…

Анель ловко складывала вещи, иногда поглядывая в мою сторону. Потом она захлопнула чемодан, надавив на него сверху, и защелкнула замочек.

— Как хорошо быть сильной! — восхитилась она и потрогала мужские бицепсы. — Никогда не могла застегнуть этот чемодан!

Анель отволокла чемодан в коридор, а потом неожиданно приобняла меня, начав гладить живот.

— А потом ещё вот это… «Ребёнок без отца, позор!» — передразнила она свою маму. — Эх… Я так скучаю по своему Царевичу!

— Не переживай, Неля. Во-первых, работы уже ведутся… Во-вторых…

— Во-вторых, меня мало интересует, кто и что думает по поводу моего Царевича! — гордо заявила Анель. — Выдвигаемся?

— Какая ты сегодня шустрая!..

Анель напоследок прибрала на кухне.

— Но я же смогу приехать, если я что-нибудь забыла? — забеспокоилась Анель. — А я по-любому что-нибудь забыла!

— Нет. Не сможешь! — отрезал я. — Закрою тебя, как в замке Синей Бороды…

Я рассмеялся.

— Сможешь, конечно! Погнали… Нам ещё надо подумать, как теперь работать!..

— Ты — трудоголик! — улыбнулась Анель, закрывая дверь.

— Приходится. Иначе бы у меня за душой не было ничего, кроме высокоморальных принципов, навеянных родителями, — хмыкнул я.

— Ты — высокоморальный?

Анель обвела меня взглядом. Ничего не говорящим. Да что это за эмоциональность такая у моего тела?! На уровне нуля? Хрен поймёшь, о чём сейчас думает Анель!

— По-твоему я недостаточно хорош в вопросах морали? — поинтересовался я, втискиваясь за руль. Пришлось отодвинуть кресло назад.

— Твои шуточки говорят сами за себя… А грязные словечки!

— Ты такая невинная овечка, — усмехнулся я. — Так и хочется испортить тебя немного и сделать грязной.

— Прекрати! — попросила Анель, но не стала дуться.

Настроение у неё сегодня было великолепное. Несмотря ни на что. И у меня, кажется, тоже…

— А насчёт высоких принципов могу сказать тебе одно, Неля… Я не стал клеиться к тебе ни на работе, ни на корпоративах. Я ни единым словом или взглядом не показал, как мне хотелось тебя… испортить. А всё потому, что я считал, что у тебя будет полноценная семья…

Анель притихла, преувеличенно внимательно глядя в окно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Но теперь, как выяснилось, семьи у тебя нет… И не планируется!..

Автомобиль плавно заскользил по улицам города.

— Значит, мне можно не корчить из себя святошу года. Могу открыто заявить, как мне тебя хочется, да, Неля?

Анель быстро на меня посмотрела и сказала:

— А ещё… Ещё мне на днях надо посетить женскую консультацию!.. То есть теперь — тебе!

Чёрт! Как-то я совсем не думал об этой стороне вопроса…

=44. Филипп

Когда Анель переступала порог моей квартиры, я чувствовал себя так, словно я сдаю очень важный экзамен. Даже ладошки вспотели! Сердце громыхало в районе горла. Я словно задыхался, пока Анель спокойно разувалась.

Моя помощница взглянула на меня и подумала, что со мной творится что-то не то.

— Фил? Что с тобой? — забеспокоилась она, прикладывая ладонь к моему лбу. — У тебя жар?

Да, блядь, я горю! Не потому, что у меня высокая температура. Но меня всё равно трясёт как от лихорадки. Только у моей лихорадки совершенно другая причина возникновения.